... выдавать куски своей новой долгоиграющей авантюры по пятницам. Каждую пятницу, как солнце закатится или через одну - как будет получаться. По-моему, это удобно

Глава 2

читать дальшеНет, конечно, планету они взрывать не стали - это я со страху погорячился. Они сделали куда проще и эффективнее - всего пара залпов, и на месте тюремной колонии образовался аккуратный и весьма правдоподобный кратер. Летел мимо осколок кометного ядра, попал в ловушку гравитации, бывает. «Алые» слетают с инспекцией, поскорбят по своим, заодно и по нам - недоисправленным и неисправимым. Они, «алые», любят такое - светлую, очищающую душу скорбь...
Я стоял, пришпиленный невидимыми силовыми путами к стене рубки и тупо смотрел на экран, где таяли в пустоте пять бессмысленных лет моей жизни. Вот и «обновки» на боку планеты уже не видать... Мне казалось, что я прощаюсь не с годами плена, а со своей жизнью вообще. Действительность, окружавшая меня сейчас, была чем-то другим, чем-то вроде того призрачного существования за Гранью, в которое верят некоторые. Разве не были этот корабль и его хозяева гостями прямиком оттуда?
- Там не на что больше смотреть, - сказал квинтессон, - и я вздрогнул.
Мне потребовалось все мужество, чтобы вновь встретиться взглядом с этими тихо мерцающими изумрудными глазами. Округлое тело покоилось в углублении-гнезде ложемента, дугой обнимавшего пульт. Еще одно углубление пустовало. Свободно свисавшие щупальца пятиликого медленно покачивались в завораживающем ритме.
- Мне нравится смотреть на Пространство, - сказал я, чтобы хоть что-то сказать. Квинтессон усмехнулся одним из ртов и коснулся щупальцем сенсорной пластины пульта. Экран погас.
- Поговори со мной. Ты меня удивил, а этим могут похвастать немногие. Почему ты сдался?
Я ждал этого вопроса с самого начала, но задали мне его только сейчас. Я был готов держать ответ, еще шагая по трапу к проклятому кораблю, но пятиликий только внимательно оглядел меня и без разговоров препоручил солдатам, а они были совсем уж неразговорчивы. Я думал, что меня бросят в какой-нибудь трюм, где я увижу остальных, но вместо этого меня притащили в тесную каморку, где тщательно обшарили при помощи детектора, а в довершение всего подсоединили ко мне какой-то нелепый ящик и вынули все энергокапсулы. Судя по тому, что мой корпус функционировал вполне исправно, это был какой-то внешний источник энергии. Затем меня шустро переправили сюда, в рубку, и превратили в говорящее украшение интерьера.
- По-моему, то, что я только что видел, хороший аргумент в пользу сдачи, - с усмешкой сказал я.
- Да, - сказал пятиликий. – Но ты это увидел только сейчас. Тогда ты еще не мог этого знать.
- Ты считаешь меня неспособным на простые умозаключения? Я не хотел гадать и рисковать. Служить вам лучше, чем превратиться в пыль.
- Странно... – квинтессон повернулся ко мне другим лицом. Мне совершенно некстати вспомнилось, как наши ученые спорили, является ли каждый пятиликий единой личностью или конгломератом. Кажется, они так и не пришли ни к какому выводу. – Я был уверен, что вы всегда предпочитаете смерть. Ты трус?
Я подумал. что он легко узнал бы ответ на свой вопрос, не будь я скован и безоружен.
- Просто не вижу причин умирать. Я уже служил вам когда-то, почему бы не послужить снова? Я ведь был гвардейцем.
Третье лицо. Неприятно разговаривать с таким вертлявым собеседником.
- Вот как? Почему ж ты тогда жив?
Осторожно, осторожно...
- Потому что я не дурак и люблю жизнь. Когда меня захватили мятежники, мне пришлось притворяться, что я безумно рад «свободе». К счастью, мне довелось куда больше болтать о ненависти к вам, чем стрелять - ведь это случилось перед самым концом. Я думал, что вы уничтожены и едва не лишился рассудка, когда увидел...
- Ты лишился рассудка гораздо раньше.
Губы четвертого лица кривились от презрения, зло прищуренные глаза словно пытались прожечь меня насквозь. В этот миг я отчетливо понял, что погиб.
- Ты, наверное, решил, что у нас короткая память. Но это не так. У нас прекрасно помнят все твои «подвиги», Феникс. Шестеро из нас погибли от твоей руки. Ты предатель и убийца, но я не знал, что ты еще и глупец. Я разочарован. На что ты рассчитывал?
- Я привык использовать даже крошечную долю шанса, - помолчав, сказал я. - Кое-что я все-таки выиграл - как минимум, полтора часа жизни и интересную беседу.
- Пытаешься притвориться, что тебе все равно? - с легким интересом спросил квинтессон. Я пожал плечами.
- Мне и правда все равно. Я так или иначе уже мертв - распался на атомы там, на планете. Или был разрезан на куски при штурме. Я, можно сказать, умер уже дважды, так чего мне волноваться? Я просто жду.
- Третьей смерти? - спросил пятиликий. Я промолчал. Сейчас, когда все надежды рухнули, мне как никогда хотелось жить, и я боялся хоть как-то выдать себя перед этим омерзительным существом.
- Если твое молчание - это знак согласия, то ты ждешь напрасно. - ласково улыбнулся пятиликий. У меня для тебя припасено кое-что поинтереснее. Нет, пойми меня правильно, я вовсе не утверждаю, что ты не умрешь в итоге, напротив, ты умрешь почти наверняка - но не сразу. Я вообще не сторонник казней - это же такая безрассудная трата материала!
Значит, лаборатория... Я едва смог сдержать дрожь, но одновременно с ужасом во мне шевельнулась надежда. Возможно, меня собираются доставить на планету, где обосновались пятиликие или на какую-нибудь их базу, а по пути может еще случиться все, что угодно!
- Я тоже так думаю, - сказал я.
Квинтессон рассмеялся своим странным вибрирующим смехом.
- Мне нравится твоя наглость, - сказал он. – Пожалуй, я расскажу тебе, что тебя ждет.
Не надо, подумал я. Чем позже я узнаю... Но, конечно же, с тем же успехом можно было надеяться удержать силой мысли выпущенную ракету.
- Видишь ли, - сказал он, - Нас на корабле было двое.
Сразу два щупальца красноречиво указали на пустующее углубление перед пультом.
- С моим бестолковым помощником случилась досадная неприятность. Мало того, что он нарушил приказ и покинул корабль во время штурма, так еще и был отвратительно неосторожен.
- Его подстрелил охранник? - с интересом спросил я. Квинтессон раздраженно взмахнул щупальцами.
- Если бы! Этот никчемный глупец решил продемонстрировать забираемым образцам, к чему приводит непослушание. И у одного из образцов во время демонстрации взорвался энергоблок.
Я ощутил ликование - и острую зависть к неизвестному бедняге, который - пусть нечаянно - принес куда больше пользы, чем смогу я.
- Взрыв был слабым, но он повредил собственную энергосистему этого неудачника, - с брезгливой миной продолжал пятиликий. - В общем, от него мало что осталось... но все же осталось. Мне удается даже поддерживать жизнь в... останках. Но это ненадолго. Требуется новое тело.
В это миг я от души пожалел, что я не самый тупой из безмозглых слуг пятиликих, начисто лишенных воображения. Я подумал, что мне нужно было остаться там, на планете - сейчас я всей душой мечтал, чтобы время повернуло вспять - но что толку?
- Ну, так сделайте ему тело, - произнес я, не узнавая своего голоса. - Вы же умеете даже возвращать к жизни мертвых! В чем загвоздка?
- В жизненной энергии, - немного грустно сказал квинтессон. - В глупце Канхаарне ее осталось слишком мало, а мы не умеем пополнять ее в наших телах. Если б не это, вам никогда бы не победить нас! Канхаарн не выживет в совсем новом теле, да он его и не дождется. Только пересадка может помочь, да и то чисто теоретически, вот я и хочу проверить теорию...
- Так возьмите какого-нибудь из ваших солдат! - закричал я. Квинтессон рассмеялся.
- Ты догадлив, но все же глуп. Неужели ты думаешь, что мы никогда не пробовали? Тела выдерживают пересадку, но не выдерживают разумы. Нам приходилось уничтожать получившееся, как ни поискорбно.
- Почему ты считаешь, что так не случится и со мной?
Пятиликий рассмеялся еще веселее, как будто я сказал что-то очень забавное.
- Друг мой, если бы я был хоть в чем-то уверен, я бы взял любой другой образец. Нет, я понятия не имею, что получится. Вы с Канхаарном все равно уже почти отходы, к тому же в том, что я затеваю, согласись, есть некоторая ирония. Ты ведь предлагал службу? Вот и послужишь.
Должно быть, он послал какой-то сигнал, потому что в рубку тут же вошли двое солдат. Силовое поле исчезло. Я рванулся вперед. Не знаю, что я пытался сделать - кидаться на пятиликого с пустыми руками - безумие. Впрочем, я и был в тот момент почти безумен. Меня тут же схватили с двух сторон, я попытался вырваться и обнаружил, что навешенная на меня батарея дает энергии ровно столько, чтобы держаться на ногах, а вовсе не для драки. Но я все равно извивался и дергался, осыпая пятиликого бессвязными ругательствами. Должно быть, им наконец это надоело, и меня угомонили шокером. По крайней мере, мне приятнее думать, что отрубился я именно по этой причине.

@темы: Феникс, Тварьчество, Трансформеры

@темы: Скрип процессора

ТРАКТИРЩИК

Ты был трубадуром, скитался под небом,
Крестьяне кормили то сыром, то хлебом
То полной пригоршнею шуток и свежих идей.
Тебя за бродягу считали бароны,
Но были щедры, а их добрые жены
Платили за песни не только любовью своей.

И вот стало звякать уютно в кармане,
И птичкой слетело к тебе пониманье -
Без наших сапог превосходно вращается мир.
Довольно сбивать о неровности ноги,
А если уж не отпускают дороги,
То будьте практичны, мой друг, и откройте трактир!

Ведь надо ж когда-нибудь остепениться –
Приостановиться, влюбиться, жениться
И толстеньких деток наделать – как минимум двух.
Умеренно пить и до сытости кушать,
И у очага про диковины слушать,
Сдувая в тепле пену с эля и с жарева мух.

читать дальшеИ вот ты живешь, как мечталось, на свете -
Жена постарела, и выросли дети,
И душит ночами перина, и давит колпак.
Встаешь с неохотой, ложишься с кряхтеньем,
Себя ощущая увядшим растеньем.
Все чаще глядишь за окно – там лишь сырость и мрак.

А в зале трактирном шумит суматоха,
Снует меж столами служанка-дуреха
И рыжею крутит башкой – где диковинный гость?
А гость опустил осторожно котомку
И лютню достал, и настроил негромко,
И так заиграл и запел - что откуда взялось?!

А в песне – все то, что являлось ночами,
То, словно убийца, таясь за плечами,
То нежной рукою маня из прекрасной дали:
Горячее солнце в пронзительной сини,
Лишающий разума запах полыни
И вечные горы, что встали у края земли.

И ты, словно в столп соляной обращенный
Стоишь потрясенный, чумной и смущенный –
Так за душу взял тебя дьявольский искус дорог.
А гость ухмыльнулся – ну истый чертяка! –
Поднялся, не сделав намека и знака,
Котомку свою прихватил и шагнул за порог.

И словно бы в сердце ударило что-то -
Тулупчик с гвоздя и бегом за ворота,
Окликнуть бродягу и рядом несмело пойти.
Забыв впопыхах, что страдаешь одышкой,
С краюхою сверток сжимая подмышкой,
Шагаешь в ночи, не сказав ни «прощай», ни «прости».

И с плеч будто ржавые цепи скатились...
А там, за спиною, уже спохватились
И рыщут по дому, аукая, словно в бору.
Кто в слезы, кто в ругань, галдят и гадают,
Нечистого духа, плюясь, поминают,
И ладят мальчонку за стражей скакать поутру.

Твой спутник смеется: «Не трусь, не догонят,
К утру первый снег все следы похоронит,
Судьба, как известно, исправно хранит дурака!»
И вот ты уже не сбиваешься с шага,
В глазах закипают простор и отвага,
И посох дорожный все крепче сжимает рука.

По старой параноической традиции - если вдруг что у кого нечаянно увел - я не крал, оно само увязалось, охотно верну хозяевам по предъявлении докУментов

@темы: Тварьчество

Давно хотел вернуться к принципу написания "Времени Стратегиконов". Тогда я каждые две недели выдавал на-гора несколько страниц в очередной номер, очень слабо представляя, что произойдет на следующих страницах. И вот, снова решился.
Тут все круче, я даже толком не знаю, как будет называться эта вещь в окончательном варианте (если он вообще будет - окончательный вариант). Рабочее название - "ФЕНИКС". Так - вроде бы - зовут главного героя
Некоторые пояснения. Реалии тут кайэтэннские - мне элементарно лень придумывать другие или цитировать мультяшные. Но никакого кайэтэннского языка и заковыристых имен. Да и к истории Кайэтэннэ это все не имеет ни малейшего отношения и никак с нею не стыкуется, а порой, как я подозреваю, будет находиться в прямых контрах. Жанр - приключения. Рейтинг - ну, жестокие сцены и смертоубийства будут присутствовать с неизбежностью, так что не знаю, какой это рейтинг. Секса не будет Особо серьезной смысловой нагрузки и красот стиля тоже не будет - вещь затевается вполне себе по канонам пресловутого издательства "Крылов" Если ничто не помешает, ориентировочно буду выдавать кусок неопределенного размера раз в две недели. Ну, поехали...

ФЕНИКС

Глава I

читать дальшеЭто очень неприятно - очнуться в склепе. По крайней мере, мне это совсем не понравилось. Ящик был тесным и темным, как и полагается гробнице, и я не мог понять, как в него попал. Вполне достаточно для паники, и, наверное, я бы в нее ударился, если бы мой процессор не решил начать наконец работать в штатном режиме. Я вспомнил, кто я и где был последние пять лет. А еще я осознал, что автоботы-тюремщики, при всех их поганых качествах, не имеют привычки хоронить пленных живьем. Дальше воспоминания сами выстроились в линеечку, как на параде. Разумеется, я был ни в какой не гробнице, а в ремблоке тюремной колонии. Меня засунули в дурацкий ящик диагноста - ремонтник хотел быть уверен, что подлатал меня как надо, и я готов вернуться в общую зону. Я мог бы сам сказать ему, что все в порядке, но этот маленький упрямец был не из тех, кто верит на слово.
Странно, почему диагност отключился? Я не слушал гудения, не чувствовал легкой вибрации и прощупывающих меня излучений. Упаковочный контейнер, да и только. Но чего я совсем уж не мог понять - почему отрубился я? Аппарат испортился и сработал как шокер-глушилка? И что, этого никто не заметил аж три часа, если верить моему внутреннему таймеру?
- Эй! - крикнул я и слегка тряхнул конструкцию. - Парень, твоя машина, похоже, сдохла. Где ты там, болван автоботский, выпусти меня отсюда!
Ни звука, ни движения. Я поорал еще немного, кляня всех ремонтников на свете и Алый Знак заодно. Тишина. Тут мне снова стало не по себе. Терпеть не могу бояться, а потому я решил действовать. К счастью, ремонтник доверял мне – должно быть, как старому клиенту - и не стал закреплять в диагносте зажимами. Так что я просто пошире растопырился в ящике и покрепче уперся. Мгновение спустя я был свободен - условно, разумеется, если учесть, где я находился. Оглядевшись, я решил, что брежу. Того, что я увидел, просто не могло быть в реальности, но мне пришлось поверить, когда при первом же шаге под ногами заскрежетали обломки.
Ремблок был разгромлен. Дверь вышиблена взрывом, ремонтные столы перевернуты, на стенах - следы выстрелов. Я обошел помещение, пиная обломки и пытаясь призвать к порядку свой готовый пойти вразнос процессор. Заглянул в маленькую, заставленную оборудованием комнатку-склад. Там, втиснувшись между каким-то громоздким контейнером и стеной, лежал ремонтник. Судя по его навсегда застывшему лицу, перед смертью ему было очень больно и страшно. Чей-то выстрел разворотил ему весь бок. В руке малыш сжимал совершенно бесполезный в бою ремонтный лазер, которым, как видно, пытался оборонять свои владения. Я ощутил мимолетную жалость - в конце концов, он был неплохим парнем и старательно чинил меня после каждой попытки удрать и показательной взбучки от охраны. Но главное, что я чувствовал - растущее ликование. То, что случилось, не могло быть мятежом - у нас, пленников, не было ни оружия, ни достаточной энергии. Регулярные попытки к бегству были всего лишь развлечением, а кое для кого - способом покончить все разом. Нет, такой разгром мог означать только одно - пока я валялся в испорченном диагносте, тюрьму взяли штурмом. Проклятье, чего я жду? Наш корабль мог уже сто раз убраться отсюда, увозя освобожденных!
Как я бежал – почти летел! Я даже не стал задерживаться, когда увидел в коридоре первый труп охранника, не стал проверять, остались ли у него энергокапсулы, хотя они бы могли и впрямь помочь мне взлететь. Я боялся, что опоздаю, окажусь единственным идиотом, застрявшим в плену из-за немыслимого невезения и собственной тупости. Я знал куда бежать – давным-давно изучил все ходы и выходы. Свернуть направо, пробежать мимо галереи, выходящей на зону – там обычно стояли двое охранников, но я ржавая шестеренка, если они сейчас там стоят – потом по ответвлению налево – и в лифт, который вынесет меня почти на поверхность, в док, где причаливают транспортники.
Охранники и правда не стояли на галерее. Один из них висел на ограждении, согнувшись вдвое – не удивительно: он был почти перерублен в поясе. Второй...
Вот тут я застыл на месте, словно меня приварили к полу, чувствуя, как по корпусу расползается отвратительная дрожь – все сильнее и сильнее.
- Это бред, - услышал я собственный голос. - Бред, бред!
Передо мной был не труп «алого», а его куски. Не обломки – именно куски, нарезанные аккуратно и последовательно. Плечи и голова с широко разинутым ртом, половинки рук, туловища, ноги, разделенные на три части... Металл, еще не успевший потускнеть, зеркально блестел на срезах, и схемоблоки тоже стеклянисто блестели, словно рассеченные очень острым и раскаленным мечом. Но я знал, что это был не меч. Такое могло сотворить только одно оружие на свете, и я был уверен, что оно давно сгинуло со свету, вместе со своими владельцами.
Я заставил себя отлепиться от пола, перешагнуть через останки и взглянуть с галереи вниз. Огромный зал, в котором обычно тоскливо болталось примерно полсотни ребят, сейчас был пуст – но не совсем. Я насчитал восемь трупов – три из них тоже были разрезаны. Уже не охранники – свои парни. Я с тоской и яростью узнал Виража. Не то. чтобы мы были такими уж близкими друзьями, но он пару раз выручал меня из серьезных переделок, да и от опасных глупостей удерживал, если честно. Мы сдружились уже здесь, в тюрьме, или в «центре перевоспитания», как это называли «алые», а это дорогого стоило...
Только вид этого изуродованного трупа заставил меня полностью отбросить глупые надежды и начать рассуждать здраво. Я порадовался тому, что мой радиопередатчик был отключен, иначе я бы еще в ремблоке не удержался от дурацкого, но казавшегося таким естественным, побуждения – завопить на всю планету: «Ребята, подождите меня, я здесь!» Сейчас нужно было срочно решать что делать – повернуть назад, найти распределитель энергокапсул, какое-нибудь оружие и затаиться – или попытаться осторожно выяснить, здесь ли еще те, кто напал на колонию. Разум требовал первого – но я знал. что не смогу выдержать неизвестности. Сидеть на каком-нибудь складе и медленно сходить с ума... ну уж нет! Но прежде всего – энергия.
Я склонился над расчлененным охранником. Его энергоблок был цел – еще бы, тот. кто убивал этого «алого», прекрасно разбирался в устройстве и подрываться не собирался. Взломав заслонку, я обнаружил две почти полные капсулы. Второй охранник подарил мне еще одну. Маловато, но сойдет. К сожалению, ни у того. ни у другого не оказалось оружия, и это тоже было в порядке вещей – те, кто никогда не пользовался энергокапсулами, не потрудились их забрать, но о пушках позаботились. Теперь я мог бы спуститься вниз и полностью зарядиться, обшарив ребят – в этом не было ничего плохого, я много раз поступал так в бою – но сейчас это было ни к чему. Здесь, в этих узких коридорах негде было трансформироваться и летать, стрелять мне тоже было пока что не из чего. Даже если я доберусь до поверхности, смешно пытаться улететь с планеты на собственных крыльях, придется искать какой-нибудь шаттл. Сейчас моя задача – разведка.
Все же я еще не до конца пришел в себя. Какая-то часть моего существа пыталась убедить меня, что все происходящее – всего лишь глупая симуляторная программа с полным эффектом присутствия и «ложной памятью». Такие штуки давным-давно были запрещены, но кое-кто продолжал ими баловаться. И вот я крался по коридору, прижимаясь к стенке, а насмешливый, почти материальный голос нашептывал мне, что я сижу перед терминалом на родной базе и все эти пять лет унижений и час абсурдных кошмаров с призраками прошлого – всего лишь порождение хитро запрограммированной машины и моей нездоровой фантазии. Наконец мне надоело, и я мысленно прикрикнул на этого призрака. Самое время свихнуться, ничего не скажешь...
Ничто не мешало моей вылазке – ярко освещенные коридоры были пусты. Я вспомнил о понатыканных всюду датчиках и камерах слежения, и решил, что валяю изрядного дурака, передвигаясь на полусогнутых. Сиди сейчас кто-нибудь в центре слежения, я был бы виден как на ладошке, а раз уж я беспрепятственно добрался почти до цели... тут я увидел двери лифта и едва не выругался вслух.
Лифта не было. За развороченной дверью зияла пустота. Заглянув в шахту, я далеко внизу увидел груду обломков. Вроде бы я разглядел среди оплавленных остатков кабины чью-то скрюченную руку, а может, мне показалось – я не стал включать зум.
Оставался единственный путь наверх – антигравы. Тут-то я и пожалел, что не зарядился полностью – долгий путь к поверхности сожрет изрядную долю моих запасов. Впрочем, делать нечего. Я шагнул в шахту и поплыл вверх.
Как мне хотелось, чтобы док оказался пуст – точнее, чтобы там не было ничего и никого кроме парочки шаттлов, которые всегда стояли там на всякий случай! Но я никогда не отличался особой везучестью.
Едва высунувшись за кромку шахты – кабина здесь должна была двигаться по направляющим на открытом пространстве – я едва не рухнул вниз от досады и отчаяния. Шаттлов не было – вместо них оплавленные и разметанные взрывом обломки. Корабль же был еще тут, и он был чудовищен. Я никогда не видел таких кораблей, даже в те давние и проклятые времена, но я узнал его сразу же. Конструкция кораблей могла меняться – но души их строителей не изменятся никогда.
Это была темная, округлая громада, помещавшаяся в доке лишь наполовину. Она висела над полом зала, почти упираясь в него угловатыми, разной длинны остроконечными отростками. На уровне шедшей вдоль зала галереи в темной броне был открыт люк, к нему от галереи тянулся широкий трап. Ни на галерее, ни на трапе никого не было, но выше парили две круглые антигравитационные платформы, несшие на себе такие знакомые фигуры.
Я нырнул назад, в шахту. Судя по всему, меня не заметили – стражи болтались возле корабля лишь для порядка. Скорее всего, корабль вот-вот стартует – со всеми, кто выжил при захвате колонии, на борту. Впрочем, их всех можно смело считать покойниками. Даже хуже, чем покойниками. Сменить плен на вечное рабство...
Я увидел все, что хотел и вполне мог уйти. Спуститься вниз, подождать, пока корабль взлетит – я наверняка почувствую это – и остаться полноправным хозяином этой захудалой планетки. У меня будет время до того, как «алые» спохватятся. Я попробую найти передатчик, - а если он уничтожен, то построить его! – и сообщить Повелителю о том, что произошло невероятное и ужасное. Впрочем. даже если об этом первыми узнают «алые» - неважно. Кто угодно. Если мне не поверят, я смогу показать тела, расчлененные с такой немыслимой аккуратностью...
И тут я снова едва не свалился вниз. Постой, а кто сказал, что тебе позволят предъявить доказательства? Я вспомнил странные катаклизмы, когда целые планеты-колонии или базы оказывались уничтоженными. Об этом много судачили, сперва виня в этом какое-то новое оружие «алых», а потом, узнав, что у «алых» те же проблемы, стали говорить о столкновении с блуждающими астероидами. А что, если... Да конечно же! Никто и не подумал как-то скрыть столь характерные следы нападения по одной простой причине – колония, а то и вся планета, приговорены к уничтожению. Корабль, который я видел, на такое вполне способен. А значит, я тоже обречен, как глубоко ни запрятался бы. Даже если я каким-то чудом выживу, без энергии я смогу протянуть лишь несколько бессмысленно мучительных дней. Что же делать?
Случись это четыре тысячи лет назад, я бы не размышлял и не колебался. Тогда мы знали твердо: выбирать приходится только между свободой и смертью. Третье было не то чтобы не дано – оно просто не существовало как вариант для выбора. да и сейчас, если бы на кону были только моя свобода и моя смерть, я бы и на миг не задумался. Но как знать, если случившееся здесь останется загадкой, не станет ли следующей целью Кибертрон? Да, глупо надеяться. что я смогу сохранить волю или даже разум, за это нет и сотой доли шанса. И уж куда меньше десятитысячной доли – что смогу что-то сделать. Но раз уж я оказался в том ящике, в то время. как остальных спешно сгоняли на корабль, убивая всякого, кто пытался сопротивляться, если так случилось, то должен же быть в этом какой-то смысл?
А может быть, я просто не хочу умирать вот так – как забившаяся в угол жалкая тварь?
Я поднялся над кромкой шахты и шагнул на плиты.
- Эй, - крикнул я. – Эй, вы, там!
Создания на летающих платформах тут же повернули ко мне свои гнусные вытянутые морды. Оружие в их лапах нацелилось на меня, а сами они спустились ниже, заслоняя сутулыми спинами проем люка.
- Я не буду сопротивляться! – я поднял над головой руки с растопыренными ладонями без оружейных модулей. – У меня нет оружия! Заберите меня, я хочу к вам!
В проеме люка что-то смутно зашевелилось, и стражники поспешно разлетелись в стороны и повисли на почтительном расстоянии. Я ощутил тоску, тяжелее и пронзительней предсмертной. Я знал, что я увижу. И я увидел.
Он торжественно выплыл из тьмы – округлое тело, десять тонких и длинных извивающихся щупалец, которые так всегда так легко резали даже лучшую броню. Три лица из пяти, видимые мне, усмехались.
- Подойди! – услышал я властный, чуть вибрирующий голос, словно бы слитый из нескольких голосов.
И я пошел навстречу.

@темы: Феникс, Тварьчество, Трансформеры

Сотворять АУ на собственную АУ
То есть, пишу по реалиям (техническим и тому подобным) своей вселенной, но о событиях совершенно левых и в историю мира не вписывающихся (и не должных вписываться). Чистую беллетристику, в общем, типа "Стратегиконов". В "Стратегиконах я все же писал по-усредненно мультяшному, а сейчас слишком привык мыслить в кайэтэннских категориях...
Как-то заметил, кстати - когда пишу что-то, ставя перед собой некие условно высокие и важные цели, нагружаю повествование какими-то задачами кроме самого повествования и чистого развлекалова - получается занудно и муторно. Если же чистая беллетристика - идет весело и вкусно бодро... Как это лечится, не знаю

@темы: Трансформеры, Скрип процессора

@темы: Пятиминутка любви к себе, Скрип процессора