«Меня никто не любит»
(с) Анна Паулсен
«Меня никто не любит» - так говорит человек, который чувствует себя отверженным, отвергаемым другими людьми.
На самом деле не так часто этого человека кто-то отвергает, сколь часто он сам отвергает тех, кто к нему расположен. Проблема в том, что он не видит, как он отвергает.

Отвержение происходит на многих уровнях:
- прямое отвержение словами «ты мне не нужен»
- косвенное отвержение «ты мне не нужен такой»
- невербальное отвержение «я тебя боюсь, ты для меня опасен», выражающееся в интонациях голоса, в жестах, позах.

читать дальше«Ты мне не нужен такой» - это про то, что «когда ты делаешь так, я думаю, что ты меня не любишь», и это происходит из-за того, какие значения вкладывает такой человек в действия и слова другого человека, например: «ты не готовишь так вкусно, как я люблю, ты не встречаешь меня с работы, ты не замечаешь какая у меня прическа, ты не звонишь мне когда я этого хочу» и т.д. и т.п. Вариантов неисчеслимое множество. Еще это про то, что «я вижу в тебе черты себя, которые я не принимаю в себе» - и это и есть то, что создает чувство собственного отвержения: «я не люблю себя за это, не люблю тебя за это, я отвергаю возможность это любить». В этом случае человек будет чувствовать себя ущербным, как бы он не старался понравится другому человеку, недостойным любви.

«Я тебя боюсь, ты для меня опасен» - наследие травматического опыта, в котором те или иные черты человека напоминают того, кто когда-то отверг, и тогда «я сам тебя отвергну, пока ты не сделал это раньше меня, ты не успеешь причинить мне боль, я унижу и обесценю тебя».

Человек, боящийся отвержения, много критикует партнера, проецирует, как будто ищет в нем недостатки, за которые можно было бы его отвергнуть, сказать «ты меня не любишь, так что иди в сад». Такие люди очень боятся принимать помощь, поскольку боятся снова быть отвергнутыми. Принять помощь - это значит поверить в то, что я кому-то небезразличен. Не принять помощь - обезопасить себя от разочарования.
(...)
Если такому человеку сказать «ты сам меня отвергаешь», он скорее всего воспримет это как критику, и будет использовать это против вас же, чтобы доказать, что вы его не любите. Нужно быть достаточно сильным, смелым, мужественным, чтобы увидеть то, как я отвергаю. И только после этого можно начать работу с целью научиться принимать, себя, чужую любовь и помощь. Дать такому человеку любовь и помощь настолько трудно и почти невозможно, потому что постоянно приходится натыкаться на огромное количество ножей, которыми колет и режет себя и других такой человек. И он часто вызывает у окружающих ощущение небезопасности. Для того, чтобы любить такого человека, тоже нужно много мужества, тепла, сочувствия и уверенности в себе. Часто любящие его люди выбирают дистанцию для отношений с ним, чтобы любить, но не раниться об него.

Лея, это специально для тебя)))))
Узрела в ЖЖ, автор unim

к каждому практикующему врачу не-психиатрической профессии рано или поздно придет психически неадекватный пациент. вот и ко мне повадился довольно странный дерганный персонаж по имени, ну скажем, Малахольнов. было ему лет 27-29, с угловатым лицом и глубоко посаженными маленькими , лихорадочно блестящими, глазами. лицо его постоянно сжималось в гримасы, он с трудом мог усидеть на месте, все крутился на стуле, заламывал руки, щелкал суставами.говорил отрывисто, словно какими-то приступами, с какой-то надрывной страстью.

надо сказать, что никаких проявлений глазных болезней у него не было. зато, что характерно , была масса жалоб - и света боятся (никакой светобоязни), и не видит ничего ( острота зрения 100%), и что у него там мешается (спокойные слизистые),и расположены у него глаза в орбите как-то не так, как у других людей(нормально расположены, подвижность не ограничена) , и капли , что в прошлый раз прописали ему не помогли итд итп.

забегая вперед, скажу, что в этот день, часом раньше до Малахольнова ко мне приехал мой старый пациент - Отец ДОсифей - мОнах из одного известного монастыря. Батюшка этот гОвОрил, как многия священники нашей церкви, сильно Окая. Был он худ, высок,черноволос, с длинной бородой и власами, ходил, как и полагается монашествующему священнику, в черном облачении. Голос у него был низкий, густой, очень сильный, я бы сказала громоподобный. на службе отца Досифея было слыхать, еще при входе в храм. а уж после исповеди у него, его распекания гремели еще долго у меня в ушах.

так вот, у батюшки была близорукость высокой степени, и я посадила его за шкаф расширять зрачки. для этого, каждые 15 минут я ему закапывала специальное лекарство. Батюшки из за шкафа видно не было, и входящие не знали, что у меня в кабинете кто-то есть, кроме меня и их.

так вот, сижу я этим Малахольновым, пишу в карте - нормальный статус и втайне досадуя на поликилинического врача, что за каким-то рожном послал мне его опять на консультацию - понятно же , что у человека не с глазами проблема, а самый обычный дисморфоманический бред, характерный для шизофрении. я ему говорю,
- послушайте, голубчик, вам не к нам следует приходить , а к врачу невропатологу и психиатру. а пока вот эти капельки покапайте, они вам облегчат ваши жалобы.

Внезапно Малахольнов вскочил и заходил взад-вперед перед моим столом, а потом резко перегнувшись через стол , и нависая надо мной, выдал:

- вот вы, врачи, вечно вы в организм человеческий вмешиваетесь?!!! зачем вы больных лечите, а?
чего вы лезете, куда вас не просят?!! кто вам такое право дал?!
( я хотела было указать ему на явную нелогичность его высказывания - он -то сам ко мне пришел лечиться, но Малахольнов, не дал мне рта раскрыть, он заводился все больше и больше. мне стало не по себе, но вида я не подала.)

Господь Бох посылает людям болезни не просто так!!!( он яростно погрозил мне перед носом своим сучковатым пальцем с изгрызанным до мяса ногтем)
А вы лезете! мешаете! исправляете! - почти кричал он , стукая кулаком по моему столу. правая рука моя решительно сжала тяжелый офтальмоскоп.

А кто вы такие, что бы воли Божьей противиться?!!!! Я все понял - в вас весь вред!- последние фразы он произнес в характерной воющей истерической интонацией, что сильно напомнило мне речи гитлера в 1939 году. Он уставился на меня, зло сверкая своими маленькими глазками , сотрясаемый нервным тремором и тяжело дыша. "Кристаллизация бреда" -пронеслось у меня в голове - чувак нашел виноватых, и это я."

Мгновение мы созерцали друг друга в напряженном, посверкиваюшем молниями, молчаниии- я, прикидывая, успею ли я удрать, прежде , чем он на меня бросится, или все же - придется дать ему профессионально в глаз офтальмоскопом, он - весь в своих мрачных страшных мечущихся мыслях.

И тут раздался величественный громоподобный гОлОс.
- ЧадО, КОли мОжешь сам нести немОщи и бОлезни свОя, вОзьми сей крест , терпи и следуй смиренно за ХристОм! ПОлучишь венец в жизни вечнОй!
тех же, ктО пО слабОсти свОей не мОжет и идет к врачу - не Осуждай, и врачей - не суди - так как прОфессия сия благОслОвенна и осиянна святыми. А теперь иди, чадО, с мирОм!

Воцарилось молчание. Малахольнов застыл с побелевшим лицом. губы его беззвучно шевелились.
потом он, заикаясь, спросил:
- Этто чччей был голос?
я , внимательно взглянув на него, протянула ему карту, и с холодным недоумением, сказала:
- Какой голос? Я лично ничего не слыщала.
Малахольнов опрометью бросился из кабинета. А я пошла за шкаф, поклонилась батюшке и мы пошли смотреть глазное дно. *)
больше Малахольнов не приходил ко мне на консультацию.