Еще одна спойлерная заготовочка-зарисовочка. И на этом Райтембер окончен. Немного зашагнул за черту, но это исключительно из-за новогодних хлопот. Ура =)
Они стояли перед дверями в камеру Вектора Сигмы – полукруглыми, словно люк какого-то шаттла. Ничего помпезного, но и с тем самым люком не спутаешь – изящная строгая классика. Эта дверь – и они пятеро, те, кто получил «приглашение». Все остальное и все остальные остались там, за тремя защитными периметрами, которые пропустили их компанию так же просто, как хозяина – двери собственного дома.
Теперь они стояли и смотрели на последнюю дверь. Уверенности, что она откроется, не было. По крайней мере, у него не было. Остальные были похожи на отличников перед выпускным испытанием – немного мандража, но в целом скорее предвкушение и любопытство, чем страх. Все автоботы – кроме него. В самом деле, чего им бояться? Хотя он знавал не так уж мало носивших Алый знак, которые смогли удивить даже его, вроде бы измерившего самые темные глубины…
Разговор в медблоке Лост Лайта...
- Ты же не веришь ни в каких Рыцарей Кибертрона, честно признайся. Зачем тогда полетел?
- Честно признаться? А что, разве я притворялся, что верю? Я верить вообще не умею, ты мне факты покажи! А у вас с Роддерсом одни сказки, а не факты. Зачем полетел? А… достало все. Вроде как война кончилась, все должны радоваться. А какая там к шаркам радость? Все живут по инерции, все разваливается, да я и сам разваливаться начал. Рыцарей этих ваших не найдем, так может, что другое найдем. Хоть какую-то надежду…
- Ну, а если все же найдем Рыцарей, ты что скажешь?
читать дальше
Просто зарисовочка про взгляды на жизнь каэтэннских джанкионов, которые там отнюдь не просто чудики со свалки. Атэннэс и Рэйгерт - Оптимус и Рэк Гар.
- Я давно хотел спросить тебя, Рэйгерт… - Атеннэс Таймэ казался немного смущенным. – Не думай, это не просьба, я умею понимать твердое «нет». Просто, я так до сих пор не понял, почему тех, кто погибает сейчас, после войны, от разных нечастных случаев и… по собственной глупости, вы отказываетесь возвращать? У вас не хватит на это энергии или есть еще какая-то причина?
Красно-рыжий таймэриннэ помолчал, глядя на экран, на котором виднелась поверхность планеты, утыканная причудливыми скалами, составленными из космического мусора и похожими на гигантские ржавые деревья. Потом хмыкнул.
- Ты же знаешь, мы тут любим земную культуру… и отнюдь не только плохое кино! Так вот, мне как-то попалась одна земная притча… про бурную реку. Ты в курсе, конечно, что люди не могут просто так расхаживать по дну… И вот есть глубокая и бурная река, есть те, кто то и дело подходит к берегу, желая попасть на ту сторону, и есть человек, живущий на другом берегу. Если этот житель другого берега злой, он может крикнуть, чтобы незадачливый путешественник взял камень, веревку, да и утопился, чтобы не портить собой пейзаж. Если он добрый, то будет следить, не отчается ли кто-нибудь и не сунется ли переплывать реку, чтобы вовремя выйти на лодке и бросить ему спасательный круг. А если он умный, то возьмет, да и выстроит мост, а сам займется своими делами и не будет больше торчать у реки, наблюдая за всякими не умеющими плавать бездельниками. И если кто-то захочет прыгнуть с этого моста с камнем на шее или столкнуть кого-нибудь, то это будет уже не его, местного жителя, дело – он свое сделал уже, построил мост. И даже несколько кругов на нем развесил. Представляешь картинку?
- Кажется, да, - Атеннэс слегка нахмурился. – Но при чем тут…
- Эх, значит, не дошло! – звонко хлопнул себя ладонями по бедрам таймэриннэ. – Мы построили вам мост – через эту вашу войну. Хотя могли бы просто позволить вам прикончить друг друга – и иногда очень хотелось, поверь. Мы даже возвращаем постепенно тех, кто погиб почти в самом конце – это помогает укрепить мост, если ты понимаешь, о чем я. Но мы не можем больше ловить каждого, кто решит прыгнуть с моста – это вредно для вас же самих. Возможность потерять жизнь заставляет ее ценить, понимаешь? Иначе вы будете жить… понарошку. И так никогда и не поумнеете, а я думаю, что вам давно пора…
Что это было такое сейчас? (с) vk.com/audio-2001301891_122301891
Пока они поднимались в по-старомодному неспешном лифте, а потом шли по коридору к номеру 718, Айрис казалось, что она смотрит какой-то нелепый фильм, в котором, почему-то, еще и участвует. Пару раз ей померещилось, что она в самом деле глядит на себя со стороны. «Выход из тела» - кажется, так это называют всякие шарлатаны? Наверное, это какая-то абсурдистская комедия, потому что… Ну вот, как это еще назвать – взрослая тетка за тридцать, с детьми и серьезной профессией, вдова… и совершенно трезвая при этом… направляется в номер к… ладно бы, мужчине, так нет, к инопланетному существу, которое только выглядит, как человек, да и то не всегда. Направляется с совершенно недвусмысленной целью. Никаких там «выпьем кофе, музыку послушаем…». «Кажется, это нужно нам обоим» - вот так просто… И самое дикое – она ему почему-то верит. Она – ладно, все-таки живая здоровая женщина, хотя и не замечавшая за собой раньше безумных всплесков темперамента и тяги к сомнительным приключениям. Да что там, все эти три года после Пашкиной гибели она вообще не думала ни о чем таком… Ну а он-то, зачем ему? Терри рассказывал, что они вообще бесполые, вроде ангелов, что ли. Ну, этот-то точно падший…
Недавно вспоминали "неправильных медиков"...
Стройному щеголеватому джету было явно не по себе, но он изо всех сил пытался скрыть страх за недовольством.
- Все еще не понимаю, зачем была нужна личная встреча. Вроде бы мой дрон еще ни разу не заблудился…
- Расслабься, Фарма, - весело сказал я. – Мы же, в конце концов, соседи, доставка - просто хороший повод познакомиться поближе. Всего лишь один небольшой визит, безопасность тебе была гарантирована, а я свое слово держу. Заходи, не бойся, мы одни, ребят я отослал.
- Я и не боюсь! – заносчиво выпрямившись, буркнул он, переступая порог. Я искренне им любовался. Средних размеров квадратный контейнер он держал так, словно в нем была бомба, но я, разумеется, проверил еще издали – никаких сюрпризов.
Люблю этого типа =)
Сверв очень редко думал о смерти и Послеискрии – попросту некогда было, да и не любил он такие мысли. Но все же и ему приходилось бывать на пару микронов от встречи с Некроботом или кто там еще заведует этим делом, так что нет-нет, а все же задумаешься. Однажды, валяясь в медблоке после очередного невезения, он от скуки решил, что Послеискрие – это и есть такое вот скучное место. Вроде медблока… ну, или зала ожидания в космопорту, когда все рейсы задерживаются из-за метеоритного дождя или нападения каких-то очередных залетных с пушками. Когда слоняешься туда-сюда, жмешь руки случайно встреченных знакомых, полузнакомых и полузнакомых знакомых и даже готов уже обняться кем-то, кто тебя однажды едва не пришиб, а посадки все нет и нет. И может даже вовсе уже не будет…
Он тогда же решил, что и не подумает, если что, вот так слоняться. В каждом космопорту в зале ожидания есть что? Правильно, бар! А если его там нет, то он его непременно откроет, потому что… кто ему запретит-то? И вот туда обязательно потихоньку будут сходиться те, с кем ему было хорошо, весело, забавно, ну, или просто не противно тусить при жизни. Не важно, сколько придется ждать каждого, пусть и целую вечность – за стойкой в бойком месте особо не заскучаешь. И вот когда они, наконец, соберутся всей компанией, то он погасит огни над стойкой, и вообще все огни погасит. Они все выйдут наружу, и он вывесит на дверях табличку: «Закрыто навсегда, извините!» И они всей толпой двинутся в зону отправления – кто обнявшись, кто поодиночке, и кто-то наверняка затянет песню и ее подхватят.
...А потом обязательно объявят посадку!.
У него всегда было три списка, два в файлах бортового компьютера и один – только в памяти. Один – список обязанностей, своих и всех членов команды. Второй – собственно Список, именно так, с большой буквы, давно ставший центром его существования. Третий – список его личных правил, которые он стремился никогда не нарушать. Он составлял его постепенно, учась на собственных и чужих ошибках, давая себе зарок не повторять их, чтобы…однажды попросту не сойти с ума. Ведь тогда он станет совершенно бесполезен…
Крошечный кусочек уползательно-спойлерного
«Все повторяется». Спорная идея, но Никель была готова согласиться, что к ее жизни это еще как относится. Потерять дом и близких, потом найти. Потом снова потерять – и снова найти. И снова потерять. И…
Кусочек истории Дамуса с третьего Кибертрона, где функционистов придушили в зародыше, но ударились в дурные эксперименты. Дамус там получил способность носить броню, потом служил не Мегатрону, которого там не случилось, а Шоки. Получил от него толпу клонов (примерно как в Киберверсе, только эти двойники были своего рода нежитью). А потом его побрал Некробот, сохранивший чуть больше мудрости и способностей, чем в каноне. На приведение в чувство и перевоспитание =)
Зал освещался неярким багровым светом – почти как аварийное освещение, только ровным, без тревожного мерцания. В углах копился полумрак, в котором так же ровно, как лампы, горели парные огни – глаза двойников. Сейчас их здесь было не больше пяти-шести. Немезис не вызывал их, но кто-то из них всегда был рядом. Запрещать было бесполезно – это был единственный пункт, в котором они не подчинялись беспрекословно. Их тянуло к нему, как будто бы они как-то от него подзаряжались или грелись, как какие-то органические твари. От мысли об этом ему становилось неуютно, иногда он даже думал, не отщипывают ли они понемногу от его искры? Когда он спросил об этом у Учителя, тот посмотрел на него так, что хотя его лицо не было способно выражать никакие эмоции, да он их и не испытывал, но Немезис понял, что сморозил глупость. И все же он не мог расслабиться до конца в присутствии этих… существ или штуковин. Он все же слишком многого не знал о них – даже можно ли назвать их по настоящему живыми и есть ли у них подлинный разум. Безмозглыми дронами они не были, умели проявлять инициативу и даже что-то вроде творческого подхода, выполняя приказы. Могли отвечать на вопросы, хотя никогда их не задавали. Они составляли идеальную армию, могучее продолжение его самого, но он так и не смог полюбить их или хотя бы научиться ощущать себя спокойно и расслабленно в их присутствии. Потому, когда приходило время подзарядиться, он чувствовал облегчение. В комнату, где стояла его платформа, двойники не ломились. Может быть, они как-то теряли его во время перезагрузки?
А вторую рассказку уже не успею - есть еще планы на ночер...
Он издалека увидел, что перед входом в Академию собралась небольшая толпа. Совсем небольшая, всего из восьми мехов. Двоих он узнал сразу – соученики-обалдуи, которые всегда за любую движуху кроме трезвого образа жизни. И что они тут забыли, не видели, что ли, сообщение, что все занятия на сегодня отменяются? Интересно, кстати, почему? Остальных он ни на лекциях, ни в библиотеке ни разу не встречал.
Скидз трансформировался и подошел к знакомым.
читать дальше
- Добрый день, Ирина Фоминична.
- Вообще-то, Томасовна. Я вам уже говорила, по телефону.
- М-м, покорно прошу извинить, привычка такая… профессиональная, можно сказать.
- Да ничего страшного, проходите.
Айрис посторонилась, пропуская гостя – высокого священника в длинной рясе почти до полу, с крупным распятием на груди. Она думала, что попросивший утром о встрече будет в «цивильном», - отец Дмитрий, Пашкин духовник, всегда заходил в гости в самой обычной одежде, только слегка старомодной и потертой. Ну, да этот… отец Михаил… и не в гости пришел, а «для важного и срочного разговора». Еще бы предупредил, о чем… Если бы он позвонил вчера, она бы могла отказать и довольно невежливо – была злая, как дикая кошка с подпаленным хвостом после всех событий, полицейских и журналистских допросов, перелета и разгребания срача в доме, который накопился, несмотря на героические усилия Полины…
читать дальше
Не драббл, а главка из еще ненаписанной истории, ближе к концу =) Так вот темой навеяло. Нагнать пока не получилось, может, завтра две темы выдам...
Они не разговаривали уже больше недели. Нет, Рикк каждый день отсылал Айрис краткий отчет о ходе поисков – вполне успешном, кольцо вокруг похитителей сжималось, ребята прерывались разве что на то, чтобы перезарядить энергоблоки. Отсылал, разумеется, не на обычный телефон, а на тот, что дал ей сам – не родился и не создан был еще тот, кто мог бы взломать эту линию. Все, что он получал в ответ – фон сообщений становился бесцветным. Значит, прочитала. Задавать какие-то личные вопросы или тем паче звонить он и не пытался. Знал – если она что-то сказала, то не передумает, и если бы она вдруг ответила, решил бы, что ее кем-то подменили.
Из дневника Тарна...
Когда я смотрю, как Каон гладит ластящегося к нему Пета и улыбается, мне кажется, что я, сам того не желая, осчастливил этих двоих. А ведь я хотел так или иначе наказать их обоих. Одного – за излишнюю доверчивость, другого – за подлое злоупотребление доверием. Да, я в первую очередь должен был разглядеть шпиона, но Каон был ближе всех к тому, кто назывался Восом, он считал его близким другом и, я уверен, хотел бы стать еще ближе. Он мог бы понять, должен был понять – с его-то способностями…
читать дальше
Он проезжал мимо этого переулка несколько раз за день во время патрулирования. Это был даже не переулок, а узкий проезд между двумя зданиями… точнее, бывшими зданиями. Они давно лежали в руинах, и никто не знал, когда до них дойдут руки – снести к шаркам и построить на этом месте что-то новое. С некоторых пор ему хотелось, чтобы руки не доходили как можно дольше.
Еще один спойлерный кусочек =)
Это место… он до сих пор не знал, как его назвать и чем считать – станция? резиденция? сторожка? – напоминало бар, старательно прибранный после хорошей драки или полицейской облавы, причем, прибираться пришлось уже не хозяевам. Вроде бы чистенько, поломанную мебель и поломанных посетителей увезли, все, что валялось, подняли и расставили по полочкам, но не всегда на свои места и как пришлось. «Проходной двор», — сказал он себе. Придется повозиться, пока это недоразумение снова станет… домом.
читать дальше
Он всегда избегал прикосновений. Даже когда его чудовище уже давно согласилось поменять место жительства и почти оставило его руки в покое. Все равно сохранялось нечто, что люди назвали бы фобией, а на Каэтэннэ просто глюком – там как-то не сложилось такой науки как психология, да и с психиатрией-то были проблемы. Ему помогало то, что лишние прикосновения были и не нужны – слишком мало было желающих дружески соединить с ним ладони, а отношения командира и подчиненных, даже самые доверительные, к этому не располагали. Но даже когда ему хотелось положить кому-то руки на плечи, он ограничивался одобрительным кивком – мало ли?
читать дальше
Кто-то, вернувшись, вспомнил много всего и сразу, а кто-то ничего. Или почти ничего...
Конечно, эту игру придумал братишка – он почти всегда и во всем был заводилой, а я – ведомым. Ну, надо же и кому-то просто получать удовольствие от всякой веселой дури, а не вечно что-то выдумывать… Затея была совсем простая. Если было свободное время, а оно то и дело было, потому что работы по восстановлению велись ни шатко ни валко – когда столько нужно восстанавливать, торопиться особо некуда, а порой мы попросту сидели без материалов, – мы отправлялись кататься на монорельсе, который наладили в первую очередь. Ехали куда глаза глядят, а потом в какой-то момент кто-то из нас орал: «Наша остановка!» и мы выскакивали на полном ходу, на лету трансформируясь, чтобы приземлиться на гусеницы, а не на головы, падая с высоты опор. Кто-нибудь обязательно кричал нам вслед всякие гадости, но мы только хохотали. А потом отправлялись исследовать новое место. Чаще всего это были развалины, а иногда и пробитые на нижние уровни дыры. Бывали и неприятные встречи с какими-нибудь бродягами или совсем психами, но обычно они просто разбегались, потому что мы с братом…ну, не самые маленькие. Однажды за нами погнался полицейский на скутере, но нам удалось оторваться, затерявшись в руинах и даже обрушив часть ветхой стены. Потом мы выбирались к ближайшей настоящей остановке монорельса и ехали домой. В общем, было весело. До того, последнего раза.
читать дальше
Мегатрон в узилище...
Я состою из сожалений. Больше мне ничего и не остается – только вспоминать и сожалеть. Мне было дано так много… Те, кто почти ни на что не способны, часто негодуют на судьбу, но, если бы они только знали… Говорят, что у великих и ошибки великие. Не знаю, кого это может утешить – точно не меня, я не нуждаюсь в таких смешных оправданиях. Когда-то я вовсе не хотел быть великим. Смог бы я удовлетвориться простым и незаметным существованием, смириться с ним? Наверняка нет. Я вообще никогда не умел смиряться – даже с очевидностью. Мог бы я действовать как-то иначе в те или иные решающие моменты жизни? Не знаю… возможно… даже наверняка. Я теперь только и занят тем, что перебираю эти моменты. Эти ошибки… Иногда кажется, что я вообще был предназначен лишь для того, чтобы ошибаться. Может быть, я просто великий неудачник и это и есть мой главный дар? Как бы я ни действовал – как «злодей» или как тот, кто пытается стать «героем», из этого в итоге не выходило ничего, кроме ненужных смертей, страданий и разрушений. Я часто завидую тому, кого создал своей волей из такого податливого материала, а потом убил. Он жил лишь несколько мгновений, сознавая, что растратил свою жизнь напрасно и, должно быть, теперь свободен, а мое нелепое бессмысленное существование все длится и длится. Нет, я не виню того, кто дважды помешал мне вовремя все закончить – он хотел, как лучше. Хотел ли я когда-нибудь как лучше – или просто хотел, чтобы все было так, как я хочу?.. И вот теперь от моих желаний ничего не зависит и в этом есть какое-то странное облегчение. Наверное, однажды это все-таки кончится – я не знаю как. Может быть, все случится само собой – в тот момент, когда я перестану сожалеть, смирюсь, наконец, и просто приму то, что было и есть, как данность? И тогда я просто исчезну, ведь кроме сожалений у меня ничего больше нет.
Я состою из сожалений…
Размышления бывшего Воса. Предыстория в рассказе "Пустота"
Когда-то я мечтал вспомнить – все и всех из моей прошлой, украденной жизни. То есть – тогда, когда я еще не решил, что мечтать – самое глупое и пустое дело на свете. Может же случиться какое-то чудо, думал я. Столько есть историй о разных чудесах – только слушай! Ну или наука… вдруг стертую из мозгов информацию научатся восстанавливать? Нужно только дождаться… Потом мне стало не до того, чтобы думать о прошлом, которого я не помнил – столько всего начало происходить каждый день! А потом… появились вещи, которые я был бы рад забыть. Например, разные глупые мечты, раз за разом превращавшиеся в кучу хлама. Смешно… Я научился смеяться над своими и чужими мечтами – и забывать, забывать, старательно запихивая пережитое поглубже в архив. Жить одним днем – мне это было проще, чем другим. И ничего не бояться – даже потерять жизнь: одну-то я уже потерял, было бы из-за чего суетиться и шум поднимать!
читать дальше
Мгновенная смерть – просто фигура речи, я всегда подозревал это. Может быть, для органиков, хрупких и вряд ли вообще способных выжить без своей техники, она и бывает такой, не знаю. Даже мне ни разу не удавалось убить кибертронца сразу, наверное, даже Каона... Как умирали другие мои подчиненные, мои братья, я видел – это происходило не мгновенно, совсем не мгновенно. Они даже успевали закричать. Я не кричал. Не только потому, что он раздавил мой вокализатор. Я ничего не чувствовал – ни боли, ни страха, хотя бояться я и так давно разучился. Сказанные им слова парализовали и мой корпус, и мой разум, и может быть, даже погасили искру до того, как мощь антиматерии разорвала меня на части, а части – на атомы и частицы. Потому что я поверил этим словам… как верил его словам всегда. И этот ужасный миг стал бесконечностью…
«Все, что ты делал в своей жизни, было напрасно!»
читать дальше