Старая сказка

[taifajah]

Постил уже, но сегодня от нечего делать перечитал и захотелось повторить - все равно нового нет ничего... Написано на некий конкурс, тогда, когда еще не особо задумывался о Тьме... Хотя сейчас я, пожалуй, ее понимаю несколько иначе - вне связи со злом...

СВЕТОТЕНЬ

Тишина. Полумрак. Еле слышно трещат дрова в большом камине. Тени пляшут на стенах, свиваясь, расплетаясь, ведя свою древнюю и бесконечную Игру. В этой комнате нет окон – я приказал заложить их давным-давно, чтобы ничто не могло помешать жизни теней. Они мои друзья, мои советчики, моя сила. С ними я не одинок, хотя почти всегда один – даже великий и бесстрашный король Кальдестро, Гроза Драконов, не часто навещает здесь своего довереннейшего советчика. А уж остальные... Впрочем, как раз сегодня я жду гостей.
Шорох, тихие скребущие звуки. Крысы? Чепуха. Даже самая глупая или бешеная крыса достаточно благоразумна, чтобы обходить мое уютное гнездышко десятым ходом. Сюда может придти только человек – и человек подневольный.
- Входи, олух. И побыстрее, пока не прирос к двери.
Его словно бы вдуло внутрь порывом страха. Тени искажают и старят его лицо, но я знаю, что он совсем молод и совершенно испуган. Глупые вытаращенные глаза солдатика похожи на мутные самоцветы с изъяном, такие продают горстями на ярмарках. Поэтому я любуюсь не ими, а струйкой пота, сбегающей из-под шлема по виску и скуле. Ее игра в отблесках пламени воистину драгоценна. Тень бедняги извивается и корчится на стене, хотя сам он вытянулся так, будто желает вонзиться макушкой в потолочные балки.
- Г-господин... Капитан Фаранкор вернулся, господин. Вы наказывали, чтобы вам первому...
- Прекрасно. Скажи, что я его жду. Немедленно.
Взмах руки – и неощутимый ветер вновь выметает болвана за дверь. Только кисловатое на вкус эхо мысли остается висеть в воздухе: «Демон!» Ничего, парень, напьешься как следует – и, может быть, ночь пройдет без кошмаров...
Жду, барабаня пальцами по подлокотнику кресла. Редкостное черное дерево с Миандейских островов, чуть темнее моей кожи. Это здесь оно на вес золота, а там из него сооружают себе хибары последние из прокаженных. Помню, однажды...
Стук в дверь – на этот раз уверенный, смелый. Да ты наглец, приятель. Впрочем, этим ты мне и нравишься – живя среди раболепных трусов, начинаешь чувствовать, как все у тебя внутри покрывается влажной холодной плесенью. Немного свежего ветра не помешает...
Он красив, капитан Фаранкор. Не лицом, нет, это для глупых барышень, с жарко бьющимися воробьиными сердечками наблюдающих за солдатской колонной. Его лицо довольно заурядно, грубовато, к тому же обезображено шрамом, рассекшим нос и правую щеку, так что барышни увы, смотрят мимо. Но я чувствую вкус и аромат его души – яркий и сильный, и при этом сложный, как букет хорошего белого вина в серебряном кубке. Не тот букет, который мог бы мне понравиться – я привык к более терпким и тяжелым багряным оттенкам. Но я отдаю должное искусству винодела.
Он стоит спокойно и небрежно, положив руку на эфес меча. В отличие от короля, я не требую чтобы входящие ко мне оставляли оружие у входа – здесь оно все равно бесполезно. Отблески пламени играют на затейливо расшитом мундире... который не очень-то свеж, местами порван и довольно таки грязен. И на лице и руках капитана несколько недавних царапин и ссадин. Так-так...
- Чем же ты меня порадуешь, мой мальчик?
- Полным успехом, Высокомудрый Гвахар. Все вышло так, как вы сказали. И ваши амулеты...
- ...оказались как всегда действенны. Я желаю услышать подробности.
Откидываюсь в кресле, приготовившись слушать. Капитану сесть не предлагаю, еще чего, он бы, небось, решил, что я перетрудился за фолиантами. Слегка опускаю веки, смотрю сквозь ресницы. Грубо высеченное лицо капитана слегка расплывается, зато его тень становится отчетливее. Очень интересная тень, просто загляденье...
- Мы двигались два дня. На третий разбили бивуак, оставили лошадей с двумя мальчишками и пошли в горы. Настоящие козьи тропы, но я взял с собой только ребят из горцев, они бродят в скалах с малолетства. И все же я жалел, что наши амулеты не дают нам возможности летать... Прошу прощения, Высокомудрый...
- Ничего. Продолжай.
- Нам пришлось заночевать в горах, хорошо, что мы взяли с собой подбитые мехом плащи. А на рассвете мы приблизились к входу в пещеру. Он был именно там, где вы указали, над ущельем с водопадом. Вдоль водопада я и приказал взбираться. Тут даже горцы зароптали, но я усмирил их. Двое едва не сорвались, но Небо сохранило дурней. Зато мы смогли подобраться к самой пещере, незамеченными, и стали ждать. Честно говоря, я подумал, что мы зря не взяли сети, в старые времена охотники всегда их использовали, но вы сказали не брать, и как оказалось, были правы.
- Я всегда оказываюсь прав.
-Да, Высокомудрый. Через два часа из пещеры появился первый дракон. Чудовище было огромно, его чешуя сверкала на солнце, как тысяча зеркал. Он не заметил нас – амулеты отвели ему глаза, к тому же, мы лежали неподвижно, прикрывшись плащами, словно камни. Он стал кружить над ущельем, должно быть, разминал крылья. Иногда он нырял в водопад и хватал ртом струи – прямо на лету.
- Это было красиво?
Лицо Фаранкора становится удивленным, как у споткнувшегося на ровной дороге – или как у подстреленного из-за угла.
- Красиво?! Конечно нет! Как может быть красивой проклятая Небом тварь?
- Да, разумеется. Продолжай.
- Мы ждали и ждали, а дракон все кружил и кружил. Я стал опасаться, что он все же заметит нас или улетит охотиться на коз. Вдруг в глубине пещеры раздался рев, а через мгновение оттуда выскочили трое моих ребят - я отобрал самых сильных и ловких, и они тайком проникли через другой вход. Теперь они мчались так, будто за ними гнались демоны – в общем, так оно и было, - а в ременных петлях каждый из парней волок по огромному яйцу. Они едва успели выскочить и отбежать в сторону, как их пещеры вырвался второй ящер. Думаю, это была драконица. Потом ребята рассказали, что она лежала в пещере, окружив яйца хвостом, но амулеты были так сильны, что она ничего не заметила, пока они не подобрались с яйцами к самому выходу... Дальше все было просто, хотя я, если честно, не верил, что мы останемся целы. Оба дракона кружили над нами, ветер от их крыльев сшибал с ног. Я сам пару раз прокатился кубарем по земле. Они кричали так пронзительно, что все почти оглохли. Я думал, что сейчас нас поджарят или заморозят, или просто разорвут на части, но ничего не происходило. Должно быть, они боялись повредить яйцам или...
- Амулеты.
- Вот как! Жаль, вы сразу не сказали, что нам не нужно бояться...
- Немного страха идет только на пользу. Ты ведь чувствовал себя героем из легенды, не так ли? Не натерпевшись страху, героем не станешь.
- Верно... Ну, дальше рассказывать почти нечего. Когда меня сбили с ног в третий раз, да так, что едва не смели в расселину, я дал ребятам команду, и они швырнули яйца вниз. Я сам видел, как одно из них разбилось о камни, да и два других наверняка не уцелели. Чудовища закричали так, что я думал, мне суждено навсегда оглохнуть, а у пары ребят кровь потекла из ушей. А потом одно из них... я думаю, что самка... вдруг взмыло высоко вверх, сложило крылья и рухнуло в пропасть. Второй дракон заметался, рванулся вниз, вверх... Потом устремился прочь, на восток. Я решил, что он улетает и закричал арбалетчикам, чтобы стреляли, но тварь вдруг развернулась и со всей мочи кинулась прямо в водопад, головой и грудью на скалы. Вода сразу окрасилась кровью, а дракон рухнул вниз, как мешок костей. Вот, собственно, и все.
- Что ж, приятно, когда за тебя делают твою работу...
- Да, Высокомудрый. Вы говорили, что охота на драконов - дело несложное, но я не верил. Я думал, эти твари умнее и хитрее. В легендах...
- Легенды – это легенды, мой мальчик. Где-то они говорят правду, где-то врут, а кое о чем просто молчат. Драконы умны и хитры, но когда у них наступает пора произвести потомство, они на время превращаются в простых зверей, обуреваемых лишь чувствами. Вся их жизнь тогда – в яйцах и детенышах, отними у них это – отнимешь и жизнь.
- Понял...
- В общем, именно так их постепенно и извели с лица нашего благословенного края. Куда лучше, чем обычная охота.
Лицо капитана неподвижно, словно у гранитной статуи, но мне незачем вглядываться в его черты. Меня занимает только тень. Истинное совершенство – для тех, кто понимает.
- Ты все рассказал мне, друг мой?
- Да... то есть не совсем... Когда мы потом вошли в пещеру, мы нашли ответвление и еще один огромный зал. Там была целая гора золота и драгоценных камней! Настоящий драконий клад, как в старых песнях! Разумеется, мы не могли унести все с собой, ребята взяли понемногу в свои ранцы. Вот, взгляните.
Я смотрю, как он развязывает кошель, протягивает мне на ладони жарко горящие самоцветы. Я щурюсь еще сильнее.
- Убери, глаза режет. Лучше отдай их королю, Его Величество обожает такие игрушки.
- Да, конечно, я распорядился, чтобы никто не оставил себе ни камешка, ни монеты. Все это принадлежит лично Его Величеству. Как вы думаете, может быть, стоит немедленно организовать экспедицию? Такие сокровища...
- Вот пускай Его Величество и решает сам. Меня не интересуют разноцветные булыжники и металл, из которого даже ножа не выкуешь. Моя задача – охранять страну и ее короля от чудовищ. Спасибо, мой мальчик, ты хорошо поработал. Эти камни можешь оставить себе, а амулеты верни!
Я слежу, как он снова лезет в кошель и достает связку овальных серебряных бляшек с изображением свернувшегося кольцом змея. Все десять. Я прячу их в глубокий карман своего одеяния.
- Ступай. Думаю, новости уже достигли королевских покоев, и тебе придется тут же повторить свою историю, и не раз. Ничего, надеюсь, вечером ты хорошенько промочишь усталое горло, обмывая повышение по службе. Иди же!
Он с улыбкой кивает, отвешивает изящный поклон и идет к двери. На самом пороге я окликаю его.
- А все же скажи мне, неужто даже на миг ты не пожалел о том, что вы сделали? Все же... э... наверное, тебе не совсем привычно убивать... детей. Даже еще не рожденных.
Он смотрит мне прямо в глаза, на спокойном лице ни капли смятения, только недоумение и как будто обида. На этот раз мне не нужно изучать его тень. Лишнее это, совсем лишнее.
- Не понимаю, Высокомудрый. Вы, наверное, шутите? Какие дети? Детишек я люблю. А это были гаденыши, и хорошо, что еще в яйцах – возни меньше.
Я тихо смеюсь.
- Молодец, мой мальчик. Конечно же я пошутил. Иди быстрее, а то, боюсь, Его Величество, прыгая на троне от любопытства, сломает его, а новый такой же некому будет сделать – мастера-то он казнил!
Когда он уходит, я еще с часок сижу в раздумьях. Камин почти догорел, тени сгустились и сползлись из углов почти к центру комнаты. Хорошо. Вытягиваю руки, ухватываю сумрачные невесомые нити, потихоньку сплетаю из них плотный, медленно вращающийся шар. Дую на него – и поверхность превращается в глубокое темное зеркало. Произношу имя – длинное, излишне затейливое, от его звуков как обычно неприятно покалывает губы. По шару пробегает рябь – в самой этой дрожи уже чувствуется отвращение и недовольство.
- Нет, так не пойдет, моя прекрасная, - говорю я. – У меня важное дело, так что изволь показаться!
Рябь успокаивается, и вот на меня из темной глубины смотрят два очень ярких и очень сердитых глаза в окружении поблескивающей чешуи. Хорошо, что Зеркало Теней приглушает блеск...
- Что тебе нужно, Черный? Только быстро.
- Все ершишься, Золотая? Нехорошо так здороваться со старым знакомцем. Тем более, со старым знакомцем, который недавно прислал тебе славное угощение. Скажи, они были хороши на вкус?
- О чем ты? Я плохо понимаю твои гнусные шутки.
- Ну-ну. Не притворяйся. Я о десятке двуногих баранов, откормленных на королевских харчах. Я послал их прямо в ваши пасти, обменяв на отборную стаю в бараньих шкурках. Вот я и интересуюсь – каково? Имею же я право знать?
Мне слышится сдержанный вздох.
- Проклятый насмешник. Ты же знаешь, что мы не едим людей. Эти солдаты в безопасности и не будут ни в чем нуждаться до конца своих бесполезных жизней. Как ты догадался?
- Ну, не думала же ты в самом деле, что я настолько поглупел с момента нашей последней беседы! Зря ты послала серебряного. Он, конечно, мальчик из хорошей семьи и все такое, но уж больно полагается на свои таланты. А опыта маловато. Решил, что может стоять тут передо мной и кормить меня сказками. Держал мои амулеты в лапах, а не смог даже прочитать их. Позор!
- Серебряные не изучают книжную магию, и ты это прекрасно знаешь. У них другой путь. А амулеты были не опасны.
- Опасны – против упырей. У меня как раз в сундуке завалялась пригоршня этих бляшек, упырей у нас давненько не видывали – куда им с Его Величеством Кальдестро тягаться. Но против драконов что они, что морские камни с дырками, это верно. Видишь ли, я как рассудил – если в Наррских горах и правда завелась какая-то безумная парочка серебряных, как пастухи рассказывали, то эта толпа идиотов отпугнет их одним своим духом за десять лиг. Так что моим славным охотничкам только и досталось бы, что пустая пещера. И, разумеется, никаких яиц и сокровищ – откуда им тут взяться? Да и серебряным, если честно, взяться неоткуда – кто бы это им портал в наши гиблые места открыл? Очень мне интересно стало, что все это за притча, так что ждал я моего капитана с нетерпением. И что же я слышу? Целое сказание, в красках! И так складно красавчик врет, будто всю жизнь только и делал, что на драконов охотился. А священная ненависть из него так и рвется, будь я послабее, меня бы по стенке размазало. И не потеет. В прошлый раз-то с капитана, настоящего, в три ручья лило – что поделаешь, привыкли мои старые кости к жарким краям... И любой из его «горцев», рогами могу поклясться, тоже был бы сух, как линялая кожа. Младший народ или Истинные?
- Много чести было бы...
- Так я и думал. И то, Младшие в драке толковее, если что вдруг... Так вот скажи мне теперь, Золотая, зачем это все? И за кого вы с твоим серебряным меня принимаете?
- Я тебя – за хитрого мерзавца, который давно бы мог откусить голову глупому мерзавцу, но до сих пор не сделал этого. А мальчик – просто за старого королевского прихвостня и убийцу, которого трогать пока не велено.
.- Хорошо хоть не велено... Вижу, ты тоже научилась Игре, моя прекрасная. Да еще и в темную... Не боишься, что молодой натворит глупостей?
- Не боюсь. И надеюсь, что он совершит славное дело. Не мешай ему, твой король давно зажился на свете.
- Не спорю. А еще мой король слишком любит золото, побрякушки и всякие разные диковинки, так что и про свою подагру с прострелом, того гляди, забудет. А в горах так часты обвалы, особенно в зачарованных драконьих пещерах...
- Демон!
- Обижаешь, Золотая, я умнее. Кому-то из моих знакомых демонов твоя затея пришлась бы по вкусу, а я вижу, что она глупая. У короля есть наследники. И наследники наследников. Принц Декла, например, ему еще шесть лет было, когда он собачку старшей фрейлины в масле сварил. Чудный ребенок! И золотишком он совсем не интересуется, все больше казнями да пытками...
Я слышу тихое яростное шипение.
- Так что же делать, по-твоему?
- А ничего! Ждать. В народе давно зреет бунт, точнее, восстание. Королю невдомек, больно интересными игрушками я его развлекаю. Подожди немного, и все получится само собой. И мальчику твоему распрекрасному дело найдется. Долго еще будут помнить о королевской гвардии, которая в решительную ночь открыла восставшим ворота...
- Ты просто еще не насытился злом...
- Последние крохи подлизываю, Золотая. Не мешай мне.
- Но люди страдают! И сколько еще будут страдать...
- Люди всегда страдают. Знаешь что? Думаю, им это нравится, иначе они бы давно бросили это занятие.
Печальный вздох.
- Не устаю проклинать тот день, когда я решила тебе довериться. И тот день, полвека назад, когда королевский корабль причалил к проклятым островам...
- А я не устаю благословлять тот день, когда молодой Кальдестро захотел поохотиться на Черного Миандейского Змея и искал местного колдуна, который поможет ему в охоте. И нашел его. К тому времени его тронный зал уже украшали пятнадцать голов – настоящих. После встречи со мной там появилось еще полсотни, фальшивых - включая мою. Одним рогом мне, правда, пришлось взаправду пожертвовать. Проклинают ли меня те, кто сохранили на своих шеях головы вместе с рогами? Когда королевской семейки не станет, они смогут вернуться.
- Ее бы не было давным-давно, если бы не ты!
- У всех своя Игра, моя славная. И свои ставки в Игре. Я свое получил, и ты скоро получишь свое. Так что дай знать уж как-нибудь серебряному, пусть будет благоразумен. Мне он понравился, жаль, если что-нибудь с ним стрясется... Да, и пусть подлечит левое крыло – у него там не хватает одного когтя. Не удивлюсь, если это память о каком-нибудь несчастье, знак страшной клятвы и все такое, но это позор – портить такие прекрасные крылья.
- Откуда ты...
- Я просто умею смотреть. У тех, кто проводит дни среди теней, особенное зрение... Всего хорошего, Золотая. Увы, у меня много дел.
Она хочет еще что-то сказать, но я одним движением рассеиваю шар. Поплотнее кутаюсь в мантию. Проклятье, здесь стало слишком холодно, так не годится. Беру кочергу, ворошу угли в камине, подкладываю в закопченный зев в виде оскаленной пасти несколько поленьев. Потихоньку огонь разгорается. Мне нравятся маленькие смешные заботы этого маленького смешного тела. Скоро, совсем скоро от жалкой фальшивой оболочки останется даже меньше, чем от прогоревшего в камине сухого дерева. Куда я отправлюсь отсюда? Да какая разница! Мало ли в этом славном мире уголков, где клубится сумрак, где терпко пахнет страхом и кровью? А когда среди этих мест не останется ни одного, где я не был, то ведь есть и другие миры под другими солнцами. Где свет, там и тени, не так ли? И потому в моих интересах, чтобы пламя не гасло.