И еще кусочек

[taifajah]

ИДЕАЛЬНЫЙ СЛУГА (продолжение)

***
Андьима-Кши глубоко втянул ноздрями ночной воздух. Его зрение оставляло желать лучшего, особенно ночью, но слух и обоняние с лихвой восполняли этот недостаток.
- Никто не покидал усадьбу! – прошептал он. – Птичка в гнезде!
Они встали рядом – три фигуры, закутанные в темные плащи с капюшонами. Дом - богатый, двухэтажный – темнел перед ними невнятной грудой. Не светилось ни одно окно, ничто не тревожило тишины. Вдали болезненным голосом вскрикнула ночная птица.
- Нарика, дверь! – коротко приказал предводитель. Одна из теней бесшумно скользнула на крыльцо. Немного повозилась, что-то негромко щелкнуло. Тень обернулась, кивнула капюшоном.
В холле было темно. То есть абсолютно. Ни огня в камине, - хотя Андьима-Кши чувствовал слабое тепло золы в каменном зеве, - ни свечи в подсвечнике. Странно, хотя… на дворе ведь самый разгар лета, да и живет объект один. Вроде как есть еще какой-то слуга, но и он наверняка дрыхнет где-нибудь в своей каморке. Дурень только утром понял бы, что к чему… если бы остался в живых. Да кто же ему позволит?
- Асаки?
Мальчуган тут же возник перед ним, его тело прямо таки вибрировало от желания отличиться. Андьима-Кши скупо улыбнулся в тени капюшона.
- Это твой час, малыш. Сделай все как надо – быстро и без шума. Если сумеешь – добыча только твоя.
Асаки скользнул к лестнице. Он был счастлив. Слишком долго он ждал этого шанса, момента, после которого он сможет, наконец, ощутить себя взрослым, почувствовать вкус настоящей Силы. Ни одна ступенька не скрипнула. Асаки прощупал окружающее пространство, прежде чем завернуть за угол. Если бы его путь заботливо отметили горящими факелами, он не мог бы вернее засечь свою жертву. Тот, кто лежал на постели в хозяйской спальне, прямо-таки сочился Силой, пылал ею, будто жаркий костер в ночи. Асаки даже на миг пожалел этого глупца, не подозревающего о своей судьбе.
Дверь открылась бесшумно – щедро смазанные петли даже не подумали подать голос. Беспечный, сытый, привыкший к благополучию мир. Даже недавние бедствия ничему его не научили. Асаки не мог себе представить дома без одной-двух «музыкальных» ступенек на лестнице или петель, всегда готовых поднять тревогу, даже без всякой магии.
Он усмехнулся. В спальне было темно, но Сила ослепительным пятном горела возле стены, где в неглубоком алькове стояла кровать. Асаки обнажил катану и скользнул к кровати, морщась от дыма ароматических курильниц. Неужели хозяину дома не снятся кошмары – в этаком-то чаду?
Он немного помедлил над кроватью. Что-то смущало его, но он не мог понять, что именно. Какая-то странная раздвоенность. Он мог бы решить, что на кровати лежат двое, но чутье протестовало. Ерунда, все дело в недостатке концентрации. Асаки глубоко вздохнул, занес катану и резко опустил ее, рассекая лежащее на кровати тело. Высвободил клинок и ударил еще раз. Ему не нужно было видеть предсмертных судорог, чтобы ощутить момент, когда жизнь покинула тело. Асаки тихо рассмеялся и раскинул руки, готовый принять в себя Силу. Он лишь понаслышке знал, как это бывает, но у него было хорошее воображение. Он стоял над жертвой и ждал… Но ожидание слишком затянулось.
Ничего. Пустота. Асаки вышел из транса, резко, будто вырванный жестокой рукой. Сила должна была уже хлынуть в его тело пьянящим потоком, но не было даже тоненькой струйки. Он же убил мага! Даже смерть жалкой деревенщины, никогда не учившейся магии, способна накормить – это была его скудная пища до сего дня. В чем же дело?
Холод лезвия возле горла и через секунду – огненная вспышка боли на миг прояснили разум, и Асаки вспомнил – рисунок Силы странно изменился перед тем, как он нанес удар. Но извлекать урок было уже слишком поздно.
-Чего он медлит? – Андьима-Кши невольно выпустил когти. Он возлагал немало надежд на этого дурня Асаки и не хотел бы сейчас разочароваться. Особенно перед Нарикой, отпрыском старшего клана, навязанным ему помимо воли.
- Наверное, он слишком опьянел. – Нарика улыбнулся, лениво обведя языком губы. – Он же еще совсем мальчик… Мягкая кожа…Ты же знаешь, как это бывает…
- Вот пойди и встряхни его, если такой умник!
Нарика поклонился – слишком небрежно, чтобы это можно было счесть вежливым – и взлетел по ступенькам, не соблюдая особых предосторожностей. Врочем, двигался он абсолютно бесшумно.
Ему хватило пары минут, чтобы добраться до покоев жертвы. Запах недавней смерти насквозь пропитал воздух, и, как ни гордился Нарика обретенным в долгих тренировках самообладанием, он почувствовал, что у него закружилась голова.
Темная фигура в робе и капюшоне неподвижно стояла в ногах кровати. Впрочем, темной она была только для обычного зрения, для особого взгляда она пылала, будто раскаленное добела железо. Дурачок действительно обожрался до полного изумления. Нарика даже не мог нащупать привычных узоров его разума и души – какая-то странная, чуждая путаница, неверная и ускользающая. Словно пряжа, с которой играет шустрый зверек. Он покачал головой. Говорили же Мастеру – рано. Но Мастер на то и Мастер, чтобы не слушать и делать по-своему. Когда он, Нарика, станет Мастером, он тоже будет слушать только себя самого. А пока нужно вытаскивать глупого мягкотелого – не навсегда же поселиться в этом душном сарае?
Нарика скользнул к неподвижной фигуре и осторожно коснулся ее плеча. Плечо даже через плотную ткань показалось странно горячим, будто он дотронулся до нагретого в костре валуна. А в следующий миг его накрыло волной темного ужаса. Он понял, чья смерть и исход чьей Силы наполняли воздух этой проклятой комнаты и кто стоит перед ним. Его рот открылся, рука метнулась к оружию - но это движение показалось ему замедленным, словно в кошмарном сне. Ужасная фигура повернулась, одна ее рука тяжело легла на руку Нарики на рукояти, сжала, будто стальными оковами. Другая уверенно легла на горло. Нарика почувствовал, как острые когти пронзили кожу, потом невероятно сильные пальцы смяли его гортань, будто бумажный сверток.

(Продолжение следует)