Еще одна спойлерная заготовочка-зарисовочка. И на этом Райтембер окончен. Немного зашагнул за черту, но это исключительно из-за новогодних хлопот. Ура =)
Они стояли перед дверями в камеру Вектора Сигмы – полукруглыми, словно люк какого-то шаттла. Ничего помпезного, но и с тем самым люком не спутаешь – изящная строгая классика. Эта дверь – и они пятеро, те, кто получил «приглашение». Все остальное и все остальные остались там, за тремя защитными периметрами, которые пропустили их компанию так же просто, как хозяина – двери собственного дома.
Теперь они стояли и смотрели на последнюю дверь. Уверенности, что она откроется, не было. По крайней мере, у него не было. Остальные были похожи на отличников перед выпускным испытанием – немного мандража, но в целом скорее предвкушение и любопытство, чем страх. Все автоботы – кроме него. В самом деле, чего им бояться? Хотя он знавал не так уж мало носивших Алый знак, которые смогли удивить даже его, вроде бы измерившего самые темные глубины…
Разговор в медблоке Лост Лайта...
- Ты же не веришь ни в каких Рыцарей Кибертрона, честно признайся. Зачем тогда полетел?
- Честно признаться? А что, разве я притворялся, что верю? Я верить вообще не умею, ты мне факты покажи! А у вас с Роддерсом одни сказки, а не факты. Зачем полетел? А… достало все. Вроде как война кончилась, все должны радоваться. А какая там к шаркам радость? Все живут по инерции, все разваливается, да я и сам разваливаться начал. Рыцарей этих ваших не найдем, так может, что другое найдем. Хоть какую-то надежду…
- Ну, а если все же найдем Рыцарей, ты что скажешь?
читать дальше
Недавно вспоминали "неправильных медиков"...
Стройному щеголеватому джету было явно не по себе, но он изо всех сил пытался скрыть страх за недовольством.
- Все еще не понимаю, зачем была нужна личная встреча. Вроде бы мой дрон еще ни разу не заблудился…
- Расслабься, Фарма, - весело сказал я. – Мы же, в конце концов, соседи, доставка - просто хороший повод познакомиться поближе. Всего лишь один небольшой визит, безопасность тебе была гарантирована, а я свое слово держу. Заходи, не бойся, мы одни, ребят я отослал.
- Я и не боюсь! – заносчиво выпрямившись, буркнул он, переступая порог. Я искренне им любовался. Средних размеров квадратный контейнер он держал так, словно в нем была бомба, но я, разумеется, проверил еще издали – никаких сюрпризов.
Люблю этого типа =)
Сверв очень редко думал о смерти и Послеискрии – попросту некогда было, да и не любил он такие мысли. Но все же и ему приходилось бывать на пару микронов от встречи с Некроботом или кто там еще заведует этим делом, так что нет-нет, а все же задумаешься. Однажды, валяясь в медблоке после очередного невезения, он от скуки решил, что Послеискрие – это и есть такое вот скучное место. Вроде медблока… ну, или зала ожидания в космопорту, когда все рейсы задерживаются из-за метеоритного дождя или нападения каких-то очередных залетных с пушками. Когда слоняешься туда-сюда, жмешь руки случайно встреченных знакомых, полузнакомых и полузнакомых знакомых и даже готов уже обняться кем-то, кто тебя однажды едва не пришиб, а посадки все нет и нет. И может даже вовсе уже не будет…
Он тогда же решил, что и не подумает, если что, вот так слоняться. В каждом космопорту в зале ожидания есть что? Правильно, бар! А если его там нет, то он его непременно откроет, потому что… кто ему запретит-то? И вот туда обязательно потихоньку будут сходиться те, с кем ему было хорошо, весело, забавно, ну, или просто не противно тусить при жизни. Не важно, сколько придется ждать каждого, пусть и целую вечность – за стойкой в бойком месте особо не заскучаешь. И вот когда они, наконец, соберутся всей компанией, то он погасит огни над стойкой, и вообще все огни погасит. Они все выйдут наружу, и он вывесит на дверях табличку: «Закрыто навсегда, извините!» И они всей толпой двинутся в зону отправления – кто обнявшись, кто поодиночке, и кто-то наверняка затянет песню и ее подхватят.
...А потом обязательно объявят посадку!.
А вторую рассказку уже не успею - есть еще планы на ночер...
Он издалека увидел, что перед входом в Академию собралась небольшая толпа. Совсем небольшая, всего из восьми мехов. Двоих он узнал сразу – соученики-обалдуи, которые всегда за любую движуху кроме трезвого образа жизни. И что они тут забыли, не видели, что ли, сообщение, что все занятия на сегодня отменяются? Интересно, кстати, почему? Остальных он ни на лекциях, ни в библиотеке ни разу не встречал.
Скидз трансформировался и подошел к знакомым.
читать дальше
Он проезжал мимо этого переулка несколько раз за день во время патрулирования. Это был даже не переулок, а узкий проезд между двумя зданиями… точнее, бывшими зданиями. Они давно лежали в руинах, и никто не знал, когда до них дойдут руки – снести к шаркам и построить на этом месте что-то новое. С некоторых пор ему хотелось, чтобы руки не доходили как можно дольше.
Он всегда завидовал тем, кто мог сказать: «Мне страшно». Потому что когда приходил Страх, никого, кто мог бы что-то сказать, не оставалось. Он становился страхом, а страх становился им. Вся Вселенная схлопывалась в трясущуюся и беззвучно вопящую точку, которая или замирала на месте или куда-то бежала и творила какую-то дичь, про которую его вернувшийся из небытия разум почти ничего не помнил, но вполне верил всему, что рассказывали.
Еще один спойлерный кусочек =)
Это место… он до сих пор не знал, как его назвать и чем считать – станция? резиденция? сторожка? – напоминало бар, старательно прибранный после хорошей драки или полицейской облавы, причем, прибираться пришлось уже не хозяевам. Вроде бы чистенько, поломанную мебель и поломанных посетителей увезли, все, что валялось, подняли и расставили по полочкам, но не всегда на свои места и как пришлось. «Проходной двор», — сказал он себе. Придется повозиться, пока это недоразумение снова станет… домом.
читать дальше
Мегатрон в узилище...
Я состою из сожалений. Больше мне ничего и не остается – только вспоминать и сожалеть. Мне было дано так много… Те, кто почти ни на что не способны, часто негодуют на судьбу, но, если бы они только знали… Говорят, что у великих и ошибки великие. Не знаю, кого это может утешить – точно не меня, я не нуждаюсь в таких смешных оправданиях. Когда-то я вовсе не хотел быть великим. Смог бы я удовлетвориться простым и незаметным существованием, смириться с ним? Наверняка нет. Я вообще никогда не умел смиряться – даже с очевидностью. Мог бы я действовать как-то иначе в те или иные решающие моменты жизни? Не знаю… возможно… даже наверняка. Я теперь только и занят тем, что перебираю эти моменты. Эти ошибки… Иногда кажется, что я вообще был предназначен лишь для того, чтобы ошибаться. Может быть, я просто великий неудачник и это и есть мой главный дар? Как бы я ни действовал – как «злодей» или как тот, кто пытается стать «героем», из этого в итоге не выходило ничего, кроме ненужных смертей, страданий и разрушений. Я часто завидую тому, кого создал своей волей из такого податливого материала, а потом убил. Он жил лишь несколько мгновений, сознавая, что растратил свою жизнь напрасно и, должно быть, теперь свободен, а мое нелепое бессмысленное существование все длится и длится. Нет, я не виню того, кто дважды помешал мне вовремя все закончить – он хотел, как лучше. Хотел ли я когда-нибудь как лучше – или просто хотел, чтобы все было так, как я хочу?.. И вот теперь от моих желаний ничего не зависит и в этом есть какое-то странное облегчение. Наверное, однажды это все-таки кончится – я не знаю как. Может быть, все случится само собой – в тот момент, когда я перестану сожалеть, смирюсь, наконец, и просто приму то, что было и есть, как данность? И тогда я просто исчезну, ведь кроме сожалений у меня ничего больше нет.
Я состою из сожалений…
Он, кажется, уже в десятый раз перечитывал одну и ту же строчку на датападе. Глифы были отчетливыми, как обычно, но смысл их упорно ускользал. Что-то про поставки руды с астероида…как его там… А, шарк с ним, с астероидом. На сообщении не было пометки о срочности, а значит, шахта не взорвалась и астероид не провалился во внезапную черную дыру. Обычный отчет, которыми был завален его стол и забиты диски компьютера.
Он бросил проклятый датапад на стол. Что ж, приходится признать – ему действительно нужен отдых. В последнее время он вообще забыл, что значит это слово. Да если бы он мог обходиться без подзарядки, то и как выглядит его комната и платформа мог бы забыть! Проклятые дела не оставляли ни минуты покоя. Не было времени даже на то, чтобы прокатиться по городу, а о том, чтобы заняться, наконец, восстановлением оптики нечего было даже и думать. Он и так уже совершил настоящее преступление – отключил на время все линии связи, кроме одной, экстренной, о которой знала всего лишь парочка самых вымуштрованных подчиненных…
И словно бы в ответ на его мысли прогудел сигнал коммуникатора. Он едва не подпрыгнул в кресле и с проклятием схватил девайс.
читать дальше
Получился не совсем драббл, а микрорассказик, ну и ладно. Все равно до тысячи. Опять загадочный кусочек истории без начала и конца, но хоть так может потихоньку сложится =)
Он до сих пор не знал, что обо всем этом думать. Иногда ему казалось, что он попал внутрь какого-то несмешного анекдота или логической загадки, которыми часто развлекаются вместо анекдотов те, кто считают себя интеллектуалами не только по классу. Трепан вот очень любил такое – позаковыристее, с полным комплектом подвохов и ловушек, в которые редко удавалось не попасться, а если уж попался, то от язвительных улыбочек и напоминаний долго проходу не будет…
Он ведь должен быть счастлив – совершенно и абсолютно счастлив! И порой так и было – в моменты упоительного отсутствия мыслей, когда Вселенная сужалась до них двоих с Ревайндом и одновременно становилась вдвойне бесконечной, если можно так сказать. Логика? Да какая к шаркам логика! Но эти минуты рано или поздно заканчивались. И возвращались вопросы.
Ну вот такой вопрос, например – кто из них двоих… настоящий? Ему много раз говорили, что этот вопрос не имеет смысла, что настоящие, абсолютно и несомненно настоящие, они оба. И что лучше не стоит об этом чересчур задумываться. Но он не мог. Он же видел как погиб Ревайнд – его Ревайнд. А Ревайнд, который с ним сейчас, видел его, Хрома, смерть. И в то же время – он точно это знал – ничего в их чувствах и восхитительном растворении друг в друге, когда они вместе, не изменилось. Да что там, они стали даже ближе, словно два кусочка головоломки, которая была плоской и ограниченной, а теперь замкнулась в кольцо – еще один выступ, еще одна выемка. И все же… что-то в этом было не так.
Он ведь так и не смог понять, искупил ли свою вину. Тогда, у захлопнувшегося шлюза, его удержала от того, чтобы угаснуть, мысль, что это и есть возмездие, которое он заслужил за все, что натворил в свой дурацкой жизни, а значит, было бы слишком просто и трусливо вот так вот от него ускользнуть. И вот теперь… Значит ли это, что он прощен, а окончательное возмездие принял на себя тот, другой? Но… разве это считается? Ведь это же случилось не с ним. Или?..
Так и с ума сойти недолго, сказал он себе как-то раз. Сдаться бесполезным грузом на руки Рангу или его коллегам на Кибертроне – вот уж чудесный финал, ничего не скажешь! Покончить с этим бегом по порочному кругу можно только одним способом: свести счеты со своим проклятым прошлым еще раз – самому, в этой реальности, а не в ее нелепом дубликате. Рано или поздно случай представится и тогда… Тогда, наконец, все точно станет по-настоящему!
Памятник таинственно мерцает. Мягко светятся флаконы возле постамента. Больше ничего светлого в унылой сцене нет, даже яркие краски топчущихся группками и поодиночке у подножия мехов словно бы выцвели.
- Отвратительно! Все сильнее жалею, что согласился на эту авантюру. В жизни не думал писать дурацкое завещание, но теперь напишу. Из одного пункта: «Никогда! Никаких! Памятников!»
- Расслабься. Это же весьма забавно, согласись. Было бы куда хуже, если бы ты оказался там… внутри. Небось, пришлось бы лежать на смертном одре и видеть эти же унылые физиономии вокруг. Или смотреть на чей-нибудь другой памятник. Например – Дрифта.
- Вот же урод моральный! Так и знал, что ты его все еще ненавидишь! Если только…
- Глупости. Мы же с ним недавно вполне мило общались. Интересно было наблюдать, как он борется со своими конечностями – верхние очень хотели схватиться за мечи, нижние – удрать. Но он справился – ради тебя, полагаю.
- И тем сильнее мне хочется это прекратить.
- Оно и так скоро закончится. Ваш гений сказал – не больше часа. Кстати, ему самому досталось едва ли не хуже всех. Этот чемоданчик… хм.
- Да уж. Кажется, я впервые поверил, что все честно – сам он бы вряд ли такое себе придумал. Похоже, у него какая-то подсознательная фиксация на чемоданчиках… Ну, вот скажи мне, почему все так… мерзко? Уж насколько я считал себя циником…
- Ты? Тебе просто не приходилось видеть настоящих циников. По сравнению с некоторыми ты законченный романтик. Как и большинство вашей братии.
- Прекрати болтать, а? Даже если у тебя это компульсивное, все равно – заткнись!
- Но ты вроде бы задал вопрос…
- Забудь. Не вопрос это был. Просто гнусно, вот и все. Как будто наблюдаешь… угасание. И не можешь ничего сделать…
- А вот тут ты ошибаешься. Можешь. Точнее, мы все вместе можем – хотя бы попробовать. Ведь, если верить этому прогнозу, им – и всем нам вообще – особо нечего терять.
Бело-красный медик несколько долгих секунд смотрит на большой экран, потом поворачивается к длинному ряду платформ, на который указывает неподвижная, как замершая стрелка неумолимого прибора рука широкоплечего черно-фиолетово-золотого меха. Вглядывается в спокойные спящие лица, скользит взглядом по кабелям, протянутым к перемигивающейся огоньками темной колонне в углу. И медленно кивает.
Далекие и беззаботные времена в Академии... Кто-то очень любит учиться=)
В последнее время много Скидза которого я еще не очень умею рисовать. Ну, меня и кого-то еще попустило в отношении данного товарища и я радуюсь этому факту...
Сегоднящняя тема будет вечером.
